Том 3. Стихотворения и поэмы 1907–1921 - Страница 8


К оглавлению

8
Даже — свидание, даже — любовь!

2 января 1914

2

Я гляжу на тебя. Каждый демон во мне
Притаился, глядит.
Каждый демон в тебе сторожит,
Притаясь в грозовой тишине…
И вздымается жадная грудь…
Этих демонов страшных вспугнуть?
Нет! Глаза отвратить, и не сметь, и не сметь
В эту страшную пропасть глядеть!

22 марта 1914

3

Даже имя твое мне презренно,
Но, когда ты сощуришь глаза,
Слышу, воет поток многопенный,
Из пустыни подходит гроза.


Глаз молчит, золотистый и карий,
Горла тонкие ищут персты…
Подойди. Подползи. Я ударю —
И, как кошка, ощеришься ты…

30 января 1914

4

О, нет! Я не хочу, чтоб пали мы с тобой
В объятья страшные. Чтоб долго длились муки,
Когда — ни расплести сцепившиеся руки,
Ни разомкнуть уста — нельзя во тьме ночной!


Я слепнуть не хочу от молньи грозовой,
Ни слушать скрипок вой (неистовые звуки!),
Ни испытать прибой неизреченной скуки,
Зарывшись в пепел твой горящей головой!


Как первый человек, божественным сгорая,
Хочу вернуть навек на синий берег рая
Тебя, убив всю ложь и уничтожив яд…


Но ты меня зовешь! Твой ядовитый взгляд
Иной пророчит рай! — Я уступаю, зная,
Что твой змеиный рай — бездонной скуки ад.

Февраль 1912

5

Вновь у себя… Унижен, зол и рад.
  Ночь, день ли там, в окне?
Вон месяц, как паяц, над кровлями громад
  Гримасу корчит мне…


Дневное солнце — прочь, раскаяние — прочь!
  Кто смеет мне помочь?
В опустошенный мозг ворвется только ночь,
  Ворвется только ночь!


В пустую грудь один, один проникнет взгляд,
  Вопьется жадный взгляд…
Всё отойдет навек, настанет никогда,
  Когда ты крикнешь: Да!

29 января 1914

6

Испугом схвачена, влекома
  В водоворот…
Как эта комната знакома!
  И всё навек пройдет?


И, в ужасе, несвязно шепчет…
  И, скрыв лицо,
Пугливых рук свивает крепче
  Певучее кольцо…


…И утра первый луч звенящий
  Сквозь желтых штор…
И чертит бог на теле спящей
  Свой световой узор.

2 января 1914

7

Ночь — как века, и томный трепет,
  И страстный бред,
Уст о блаженно-странном лепет,
В окне — старинный, слабый свет.


Несбыточные уверенья,
  Нет, не слова —
То, что теряет всё значенье,
Забрежжит бледный день едва…


Тогда — во взгляде глаз усталом —
  Твоя в нем ложь!
Тогда мой рот извивом алым
На твой таинственно похож!

27 декабря 1913

8

Я ее победил, наконец!
Я завлек ее в мой дворец!


Три свечи в бесконечной дали.
Мы в тяжелых коврах, в пыли.


И под смуглым огнем трех свеч
Смуглый бархат открытых плеч,


Буря спутанных кос, тусклый глаз,
На кольце — померкший алмаз,


И обугленный рот в крови
Еще просит пыток любви…


А в провале глухих око́н
Смутный шелест многих знамен,


Звон, и трубы, и конский топ,
И качается тяжкий гроб.


— О, любимый, мы не одни!
О, несчастный, гаси огни!..


— Отгони непонятный страх —
Это кровь прошумела в ушах.


Близок вой похоронных труб,
Смутен вздох охладевших губ:


— Мой красавец, позор мой, бич…
Ночь бросает свой мглистый клич,


Гаснут свечи, глаза, слова…
— Ты мертва, наконец, мертва!


Знаю, выпил я кровь твою…
Я кладу тебя в гроб и пою, —


Мглистой ночью о нежной весне
Будет петь твоя кровь во мне!

Октябрь 1909

9

Над лучшим созданием божьим
Изведал я силу презренья.
Я палкой ударил ее.


Поспешно оделась. Уходит.
Ушла. Оглянулась пугливо
На сизые окна мои.


И нет ее. В сизые окна
Вливается вечер ненастный,
А дальше, за мраком ненастья,
Горит заревая кайма.


Далекие, влажные долы
И близкое, бурное счастье!
Один я стою и внимаю
Тому, что мне скрипки поют.


Поют они дикие песни
О том, что свободным я стал!
О том, что на лучшую долю
Я низкую страсть променял!

13 марта 1910

Демон («Иди, иди за мной — покорной…»)


Иди, иди за мной — покорной
И верною моей рабой.
Я на сверкнувший гребень горный
Взлечу уверенно с тобой.


Я пронесу тебя над бездной,
Ее бездонностью дразня.
Твой будет ужас бесполезный —
Лишь вдохновеньем для меня.


Я от дождя эфирной пыли
И от круженья охраню
Всей силой мышц и сенью крылий
И, вознося, не уроню.


И на горах, в сверканьи белом,
На незапятнанном лугу,
Божественно-прекрасным телом
Тебя я странно обожгу.


Ты знаешь ли, какая малость
Та человеческая ложь,
Та грустная земная жалость,
Что дикой страстью ты зовешь?


Когда же вечер станет тише,
И, околдованная мной,
8